Ночная жизнь Сеула: Наши приключения в Answer Night Club (часть 2)

P.S. Наши приключения в Answer Night Club (часть 1)

Ещё после пары глотков шампанского стало понятно, что темы для общения исчерпаны. По крайней мере те, которые ограничивались языком жестов. И тут один из парней вдруг полез в карман. Мы заинтригованно переглянулись и принялись наблюдать, что же он там с таким упорством выковыривает. Идеи в воздухе витали самые разные, но результат, как всегда, оказался непредсказуем. На свет появилась высокая пластиковая колбочка. Парнишка с энтузиазмом потряс ей, с тихим чпоком отвернул крышечку и протянул нам. Признаться, юмора мы не оценили и даже где-то перепугались. В голову полезли всякие нехорошие мысли по типу: «Опоить хочет?!» или «Караул! Нарик!» Откуда ж нам, прожжёным россиянкам, было знать о ещё одной незамысловатой корейской традиции. Заключалась она в повсеместном поедании витаминок.

Ага, это были всего лишь обычные витаминки. С виноградным вкусом. Правда, узнали мы об этом только через неделю, обнаружив аналогичную упаковку в аптеке. А на тот момент просто заулыбались и дружно принялись отнекиваться от греха подальше. Именно в этот миг всплыло неожиданное преимущество нашего заграничного происхождения – знание «странного» языка, перманентно непонятного многим корейцам. Можно, мило улыбаясь, спокойно и доброжелательно обсуждать друг с другом, как общаться с ребятами, тут же корректировать линию поведения и продумывать ходы, и даже свободно обговаривать – уходить от этой группы, или посидеть ещё немного. Последнее, как выяснилось, особо ценно.

Ребятки жестами предложили спуститься вниз и потанцевать, от чего мы отказываться, разумеется, не стали. Но пляски по понятным причинам долго не продлились. Потолкавшись у бара, парни быстро достали телефоны и выжидательно уставились на нас. Тут-то мы и попали впросак. Диктовать иностранный номер не было смысла (а местные мы не брали), обмениваться почтами – не факт, что нормально придёт на домен «ru», замечательного «корейского Скайпа» под названием «Kakao talk» у нас тогда не стояло… А ведь именно с него начались попытки записать контакты. Отловив в голове упомянутое словечко, мы уже было от отчаяния собирались дать им наши ВК-шные адреса, но тут, хвала небесам, одна из девочек вспомнила про аккаунт на Фейсбуке. Его и скинули. Один за всех.

Парни вроде бы остались довольны. Улыбчиво раскланялись и отчалили. Причём сделали это так легко и незаметно, что мы даже не сразу поняли, как остались в одиночестве. А когда поняли, то решили, что вниз уже спускаться смысла нет – гораздо выгоднее крутиться на вип-этаже и посматривать на танцпол с балконов. Тем более, что рядом были и свои танцующие. Правда нас греметь костями уже не тянуло, и даже слегка разморило. Шутка ли, - к тому времени четыре часа оттарабанили в толпе и духоте. Но в одиночестве на этот вечер нам остаться было не суждено.

Из-за двигающихся спин нарисовалась чья-то восхищённая физиономия, и вот нас снова тащат за столик. На этот раз, правда, здесь же. Как оказалось, выцепил нас ажно именинник, застолбивший плацдарм для отмечания торжеств себе и друзьям. Приглашающие из делегации поулыбались, чуть покланялись, подвели к дивану, и вот тут случился казус. Следует заметить, что мы всегда стараемся быть крайне осторожными в рассадке – пристраиваться с краю, не разделяться, не допускать, чтобы между нами кто-то сидел. В общем, превентивные меры для незнакомого места и тем более порядков. А здешний стол задал нам серьёзную задачку.

Он шёл полукругом и свободные места для нас недвусмысленно подразумевались поближе к центру, да ещё и через одного с парнями. А парней там было ой, как много. И всего одна девушка, которая сперва смотрела на нас, аки змий на мангустов, а затем с подчёркнуто-обиженным видом уткнулась в телефон. Что самое занятное, номер не прошёл, и её выходку все парни проигнорили. Пришлось срочно вливаться обратно, - туда, где царили мы, хе-хе.

С этими ребятами дело пошло гораздо веселее, чем с предыдущими. Наверное потому, что они уже изрядно поддали и не знали английский совсем. Но при этом очень заразительно смеялись и от души веселили нас, пытаясь припомнить хоть что-то из школьного курса иностранного. Мы ухахатывались потому, что попытки пьяненьких корейских мальчиков выговорить хоть что-нибудь по-английски, когда они его не знали, да ещё и забыли, - это такой неподражаемый цирк, что впору на камеру снимать. Некоторые со слезами лезли в телефон за интернетом и гуглотранслейтом, некоторые плюнули и просто верещали нам что-то на своём. Мы в ответ мешали английский с русским и наслаждались неподражаемым эффектом. В общем, недовольной осталась только их девчонка.

Нам налили. Потом ещё налили. Подогнали винограда, шоколада и печенек. Дружно попытались обсудить нашу и их внешность. Поняв, что консенсуса достигнуть сложно, налили ещё. Мы мгновенно поняли, что если пить в тех количествах, которые предлагаются, из-за стола уже не поднимемся. Поэтому и оставалось, что пригубливать, да ловко переставлять стаканы, мешая свои полные с пустыми хозяйскими. Наконец, парочка ребят таки совершила героический подвиг и сумела объяснить тремя с половиной словами, что мы сильно «кавай». Мы заверили, что они кавай не меньший, и вообще, ребята, что надо. Правда, последнего, скорее всего, они уже не расслышали. Вели мальчики себя, впрочем, более настойчиво, нежели парни из кабинки, а потому ощутив задумчивые ладошки на своих коленках, мы уже начали многозначительно перемигиваться. Мол, пора валить, пока всё ещё мирно.

Окончательным поводом к тактическому отступлению стал душевный разговор о поцелуйчиках. Хозяева постарались выяснить, какой тип поцелуев нам нравится больше всего. Не на практике, слава богу. А при помощи жестов и с трудом произносимого одного-единственного слова «киссу». То ли они исследование какое проводили, то ли развлекались, то ли примеривались, но после наших категорических и застенчиво отыгранных постукиваний по щёчкам стребовали с нас по поцелуйке в указанную точку. Делали они это не нагло, всё в той же шальной братской манере, в какой и проходили посиделки. Так игриво наклонят голову и щёку подставят, для наглядности потыкав в неё изнутри языком. Или палец приложат и из-под ресниц с ухмылочкой произнесут: «Киссу!» Требовательно, но не чванливо. И от того совершенно не хочется им отказывать в этом маленьком удовольствии.

В общем, получил каждый по медали, а именинник даже две, и отпустили нас с миром, в частности, в туалет. Тут хочется сделать очень важное туалетное отступление, неприятно поразившее до глубины души. Непонятно, то ли просто контингент барышень в клубе такой собрался, то ли это нормальным считается (не хочется в это верить), но девчонки в туалете вип-этажа вели себя просто отвратительно. Мягко говоря, по-свински. У нас в заведениях подобного уровня так не поступают. И даже не столько потому, что совестливые, сколько потому, что пытаются держать марку пафосной утончённости.

В туалет набилась сущая толпа. Дымили, каркали, словно сороки, толкались, орудовали локтями, шипели друг на друга и злобно косились, если конкурентка выглядит хоть на толику выигрышней. Повсюду была разлита вода, набрызганная из раковин, валялись клочки туалетной бумаги, девичий мусор в виде брошенных где попало ватных палочек или пластинок. Очередь до кабинок ещё чудом держалась стройно, но и там смотрели с такой ненавистью, словно каждый заходящий обязан был возносить благодарности всем, кто не влез перед ним. А на выходе – толпа недовольных взглядов. Вроде как: «Что так долго, клуша, не видишь, тут бАгиня изнемогает! Прочь с дороги!»

Смотрелось это всё так, словно стадо деревенских коров запустили в Кремль пожевать клумбы, и те, что называется, дорвались до возможности хамить всем и вся и плевать на любые приличия. Нас слегка спасала от всего этого бедлама иностранная внешность. Ретивые кореянки не решались открыто шипеть и пихать от раковин. Даже гонор кое-как сдерживали. Но один эпизод поразил до глубины души.

В туалете в углу стояла уборщица. Немолодая женщина лет пятидесяти, ещё не превратившаяся в типичную азиатскую старушку, но уже утратившая тот самый моложавый лоск, который держится на азиатских девушках вплоть до менопаузы. Она старалась никому не мешать, никого не толкать и пыталась создавать видимость чистоты в этом гадючнике. И что же происходит? Уборщица только смахнула веником в совок огромный ком набросанной прямо на пол бумаги, как тут же ей под ноги прилетает ворох салфеток. Какая-то девица вытирала руки и, не глядя, кинула их прямо ей под ноги, хотя рядом стояло специальное ведро. Тётечка сказала что-то отрывистое. Явно возмутилась. И тут эта девица поворачивается и начинает на неё кричать. Чуть ли на пол не плюёт следом. Бузит, как оскорблённая невинность. Разговор был практически не понятен, но, судя по интонациям и некоторым словечкам, обозначающим возраст, бабёнка изливала примерно следующее: «Это твоя работа, карга! Так заткнись и паши. Тебе за это платят. И не смей меня учить!» Ей-богу, очень захотелось ей врезать.

Но уборщица это проглотила и, что-то буркнув себе под нос (скорее всего, из разряда «ну и молодёжь пошла»), начала сметать мусор. И никто не сделал ни единого замечания. Все покосились на женщину с презрением и продолжили мусорить. Девица вышла, а нам всё ещё сложно было поверить, что такие нормальные и обходительные в массе своей корейцы могут поступать и так. Когда уборщица подняла глаза в следующий раз, то наткнулась на наши сочувствующие взгляды. Помолчала, поджала губы и отвернулась. Ей-богу, у неё в глазах был бесконечный стыд, но не за себя, а за то, какие у них растут девушки. И, как нам в последствие довелось узнать, капризность и стервозность у кореянок встречаются отнюдь не редко. Парни на их фоне смотрятся не в пример порядочней.

Благополучно отчалив из этого логова, мы в замешательстве прилипли к перилам балкона. Настрой пошёл на убыль, приключений на вечер хватило, вроде бы всё уже опробовали… И тут из толпы вынырнул мужичок. Смотрелся он старше обычного контингента и вид имел подчёркнуто-офисный – брюки, белая рубашка и строгий галстук. Но, что самое интересное, первый из встреченных нами корейцев, мог худо-бедно изъясняться на английском. Поэтому без обиняков пригласил нас присесть, потому как хочется разнообразия, да и у брата праздник – кабинку наверху по этому поводу арендовали, и не изволят ли очаровательные иностраночки присоединиться к их скромному событию.

Иностраночки изволили, твёрдо решив, что это станет последним подвигом за вечер, и не прогадали. Кабинка соседствовала с комнатой первых парней. Мы снова очутились на крыше и с наслаждением вдохнули свежий воздух, а затем неотступно проследовали за приглашающим.

Помещение оказалось значительно меньше того, в котором тусили вначале, а вот народу и выпивки было не в пример больше. Едва мы успели переступить порог, хлопнула очередная бутылка и на стол выплеснулась бойкая струя пены. Веселье шло полным ходом. Занятный дядя с галстуком на голове от души что-то горланил в микрофон под караоке. Дальняя часть дивана покатывалась со смеху. Звенели бокалы, провозглашались тосты, травились байки из повседневной жизни.

Нас представили, толпа дружно взревела и захлопала. Получить на свой День Рождения иностранных гостей, видимо, у всех считалось символической роскошью. Быстро нарисовался именинник и повёл к столу. Рассаживать себя на этот раз мы не позволили, твёрдо решив держаться вместе посреди такого буйного сборища подвыпивших мужчин. И даже ухитрились никуда не забиться. Мирно сидели недалеко от двери рядом с радостным заводилой-братцем и его празднующим родственничком, попивали вино, заедали фруктами и тортиком, болтали о музыке, причинах визита и наличии/отсутствии парней на Родине.

Последнее нас насторожило, и, аккуратно ускользая от радостных объятий, мы принялись активно обсуждать между собой, каким образом и через сколько будет приличным свалить. От щекотливых тем вроде бы удавалось отшучиваться, от попыток взять номерок – уходить иностранным роумингом. В общем, изворачивались от души, лишь бы не угодить на продолжение банкета в мягкую кровать. Хотя, поговаривают, корейцы по пьяни засыпают прямо за столом. Вот только проверять совершенно не хотелось. Поэтому мы с независимым видом поработали белыми обезьянками десять минут и решили отчаливать.

Брат именинника, который и затащил нас на банкет, вызвался провожать. Хотя какое-то время пришлось потратить на убеждение радушных хозяев, что нам правда очень пора, хочется спать, и вообще, мы тут давно, устали, а завтра дела (мы же деловые иностранки, не абы кто, угу), и вообще, выспаться бы – скоро самолёт (а то как же); нет, встретиться ещё раз с нами нельзя, так как всё расписано; нет, провожать до отеля не нужно, спасибо, доберёмся, и вообще, нас ждут… И всё в таком духе. Последнее пришлось разъяснять особенно долго и тщательно, уже стоя на открытой площадке и болтая с пригласившем дядечкой. Попутно мы ухитрились порвать шаблон ещё одному незалежному корейцу, проходившему мимо.

Вы помните, как в мультиках персонажи врезаются от шока в невидимую стену? Так вот, мир того мужика треснул очень похожим образом. Он никого не трогал, просто вышел из соседней кабинки. Там тоже у кого-то было торжество, судя по хоровым возлияниям. Вышел он, значит, на небо посмотрел, к лестнице двинулся, чтоб вниз спуститься, и тут краем уха заподозрил английскую речь. Недоверчиво прищурился, всё ещё продолжая идти, и вдруг разглядел в свете фонарей наши большие европейские глаза.

КРЯК! Шея вывернулась так, что аж хрустнула. Его словно по голове кувалдой шибанули. Как был в позе зелёного сигнала светофора, так и замер. Таращится и молчит. Даже слегка челюсть отпала. Не моргает. Пялится. Видимо думает, что мы по пьяни примерещились. Ну, одна из девчонок не выдержала и помахала ему рукой. Мужика как ветром сдуло. Мы покатились со смеху. Так что же думаете? Он не просто так слинял. Он за поверенным сбегал! Притащил какого-то знакомого, встал с ним в тёмный уголок и снова таращится. Пальцем иногда в нас тычет, думая, что мы не замечаем, и тихо у второго мужика что-то спрашивает. Тот второй отнёсся спокойней, но тоже залип. Сдаётся нам, той ночью парочка великовозрастных корейцев тихо запоминала самые уникальные в своей жизни пьяные глюки. :)